Христадельфиане - официальный сайт
«ПРОТЕСТУЮЩИЕ»
13. НЕСГИБАЕМЫЙ ШКОЛЬНЫЙ ДИРЕКТОР

В 1615 году у торговца мануфактурой из Уоттона-под-Еджем, деревеньки в Западной Англии, где особенно развита суконная промышленность, родился сын. Мальчик был выдающимся ребенком по целому ряду признаков, не говоря уж о необыкновенной памяти. К тому времени, когда он начал проходить обычные классы в уоттонской общеобразовательной школе, уже стало ясно, что Джону Биддлу была уготована судьбой карьера ученого. Его успехи были замечены местным вельможей, лордом Беркли, и ему была назначена стипендия, чтобы он мог поступить в высшее учебное заведение. Когда он был пятнадцати лет от роду и учился еще в старших классах, уже была издана его антология переводов классиков на английский. Прежде, чем он окончил уоттоновскую школу, стало известно, что он не только превзошел одноклассников, но и “обогнал своих преподавателей и стал сам себе учителем”.

Он поступил в Магдален Холл, Оксфорд (теперь Хертфордский колледж) в 17 лет и скоро прославился своим независимым отношением к научным авторитетам. Имена и слава ничего для него не значили. После окончания Оксфорда он остался там преподавать, но в 26 лет был избран на должность директора грамматической школы в Крипте, графство Глостер, что в его родной Западной Англии. В то время было модным делать такие назначения, дабы предоставить некую синекуру ученому, и он мог бы создать свою школу. Но Биддл, с характерным для него рвением, принялся за преобразование школы и стал выдающимся педагогом.

Но и ученая работа не страдала. Не в меру совестливый по тем временам, ученый посчитал своим долгом со всем тщанием отнестись к преподаванию христианских наук и сосредоточил усилия на Писании. Естественно было для руководителей ближайшего кафедрального собора ожидать, что он станет учить детей по катехизису Англиканской церкви, но Биддл не был попугаем. Зараженный “любовью к Христу, который есть истина и жизнь”, он сопровождал свои занятия горячими молитвами.

На два или три года молодой директор засел за изучение Библии, пока его знания в этой области не сравнялись с энциклопедическими. Он знал наизусть весь Новый Завет на английском и почти весь на греческом. Когда ему случалось обсуждать греческий оригинал, он жаловался, что затрудняется правильно припомнить греческий текст после четвертой главы Откровения. В дискуссии он мог контекстно оперировать по памяти любым отрывком любой новозаветной главы – качество, вызывавшее глубокое уважение и страх одновременно у тех, кто боялся дебатов.

Неизбежно Джон Биддл засомневался в правильности традиционных взглядов. Ему не нравилась зависимость от “отцов церкви” древности, навязываемая современными теологами. “Отцы, отцы, – ворчал он, они только и знают этих отцов”. Сам же он, по отзывам, “был весьма невысокого мнения об их суждениях”. Биддл сформулировал несколько вопросов и “долго ждал на них ответа от ученых мужей, но не дождался”. Содержание вопроса и способ его постановки ясно указывали на влияние польских Братьев. Биддл утверждал, что не читал ничего из сочинений этих общин до того как он пришел к своим выводам. Учитываю широкую распространенность этих трудов в территориях обоих университетов того времени, было бы трудно поверить в его заявление, если бы он не был известен своей искренностью.

Святой Дух

Самым замечательным из этих ранних вопросов было обожествление Святого Духа, что прямо вело к концепции троичности. Вот, типичный для него, комментарий к 1Иоанна 5:7, подчеркивающий его постоянное стремление к рассмотрению отрывка в контексте и в его связи с параллельными местами Библии:

“Невозможно представить, чтобы кому-то могло прийти в голову (если человека заранее на это не настроили), что это выражение “три суть едино” означало бы “имеют одну сущность”: поскольку таковое толкование противоречит другим местам Писания, где такой оборот всегда означает единство мысли, согласие и тому подобное, но никогда не единство существа. Этот же апостол в своем Евангелии, глава 17:11,21-23, использует это выражение шесть раз, ничего другого не имея в виду, кроме согласия; стих 8 того же послания имеет тот же смысл”.

Брошюра под названием “Двенадцать аргументов против обожествления Святого Духа” была издана для распространения среди друзей в западных графствах. Но один из этих “друзей” выдал Биддла глостерскому магистрату и, несмотря на горячечное состояние, был доставлен в обычную тюрьму. Примерно в это же время известный ирландский епископ Усшер (или Узия – это имя упоминается в библейской хронологии) проезжал через Глостер и был приглашен проверить свою эрудицию на заблудшей овце. Развязка была такова, что чересчур поспешно взявшийся за дело епископ оборвал диалог, на ходу яростно комментируя сверхъестественное упорство Джона Биддла. Славный прелат не привык, чтобы его обширная ученость, основанная на отцах церкви, подвергалась столь категоричным испытаниям.

Биддл решил, что епископ сделался рабом церковного совета вместо Слова Бога:

“Отцы первых двух веков или около этого, когда суждения христиан еще были свободны и не закрепощены определениями Вселенских Соборов, почитали исключительно одного Отца одним Богом…”.

Допрос на парламентской сессии

В 1646 году Биддл был вызван в Лондон, и его дело рассматривалось самим парламентом. Сам он сидел в Гейтхаузе в Вестминстере, пока процедуры набирали обороты. В переписке с Генри Вейном, от которого он надеялся получить помощь в его безнадежной ситуации, Биддл писал о своих исканиях и душевных тяготах:

“После долгого беспристрастного поиска правды и после многих и искренних обращений к Богу ниспослать мне духа и откровения ведения Его, я нашел себя обязанным – в силу естественной причинности и по самому Писанию – склониться именно к такому мнению, какое я теперь представляю. Я взываю к Всемогущему Богу, чья слава мне дороже не только моей свободы, но и жизни моей”.

Каждое слово последнего предложения имело к нему прямое отношение: он находился в тюрьме уже пять лет. Да и в самом деле, большую часть остатка жизни он провел в тюрьме. Как будет показано, мнение, к которому он склонялся, охватывало широкий спектр библейских доктрин, но в основном его рассуждения бросали вызов тринитаристской формуле, за что его и терпеть не могли хозяева Вестминстера. Рассмотрение дела тянулось так долго, что Биддл решил поторопить события прямо из заключения, представив детальное описание своих воззрений по этому вопросу. Это был единственный случай, когда Биддл выражался восторженно. Он показывал отсутствие тринитаризма у первых отцов церкви и влияние Платона на теологов третьего и четвертого веков: они “внешним образом облеклись во Христа, но из сердца не выкинули Платона”. Обращаясь к предположению, что Иисус Христос был творцом вселенной и был человеком с самого начала, он делает дедуктивный вывод на основе Матфея 19:4, где Иисус говорит “Сотворивший вначале…”: он описывал творение другим лицом, а не им самим. Творение, прилагаемое к Иисусу, иное – это новое творение, “переосмысливание всего в новом порядке вещей”. Писание указывает, что Иисус был “запланирован”, но не воплощен в теле.

Во время первого длительного заключения Биддла друзья покинули его. Он говорил, что почти единственной его радостью был глоток молока прямо от коровы утром и вечером. Он работал над английским изданием Септуагинты, старозаветной его части, для лондонского издателя – занятие очень необходимое, поскольку он должен был оплачивать свое содержание в тюрьме! Парламент недавно провел этот закон – наверное, самый фантасмагорический из когда-либо задействованных национальным законодательством:

“Всякий, кто будет словом сказанным или печатным опровергать божественность Сына или равенство Христа Отцу своему, будет приговорен к смерти, как обычный уголовник, без права покаяния. Всякий, кто будет поддерживать идею свободы воли человека в выборе веры, кто будет оспаривать бессмертие души, кто настаивает на сознательной вере, кто не согласен с крещением детей и хочет их повторного крещения во взрослом состоянии, кто считает незаконным использование оружия, кто не признает английскую церковь таковой – вместе со всеми ее обрядами и служителями – будут заключаться в тюрьму”. Экстраординарность закона позволяет обратить взгляд на всё разнообразие мнений и убеждений, заставивших Биддла порвать с современной церковью. В результате ли независимого поиска или с чьей-то помощью, он пришел к тем же взглядам, что и польские Братья, и теперь они считали его главным английским защитником своей веры.

10-го февраля 1652 года Биддл был освобожден. Он остался в Лондоне и встретился там с людьми таких же взглядов. Группа стала собираться каждое воскресенье “с целью обсуждения Писаний” и для молитвы. Он не был пастором и не имел никакого опыта службы в церкви, таким образом, это была группа, собиравшаяся по интересам. Но он активно писал для людей и часто выступал перед ними. Одним таким воскресным днем в собрание пришли визитеры во главе с неким доктором Гунингом, впоследствии профессор королевского факультета богословия в Кембридже. Он пришел не для участия в молитве или просто послушать, а, по собственному его выражению, “заклеймить и смутить” Биддла. Прямо с порога он бросил вызов подискутировать на предмет божественности Христа. И хотя ответчик не был подготовлен, Гунинг впоследствии признавал, что чувствовал себя сражающимся не с одним человеком, а с десятком: Биддл “проявил такое знание Писания, что этим сделал честь и себе и своему постулату”. Профессор наносил неожиданные визиты еще дважды, в последний раз темой дискуссии было искупление. Гунинг понял, что не производит впечатления ни на конгрегацию, ни на своих сподвижников и оставил попытки.

Катехизис Биддла

В год 1654 увидел свет “Двойной катехизис” Биддла, предназначавшийся, по-видимому, в первую очередь для своих лондонских слушателей и для наставления кандидатов, но потом завоевавший более широкую известность. Это была замечательно написанная брошюра. Все катехизисы 17-го века были многословные, тяжеловесные диссертации, защищавшие мнения секты-издателя. Здесь же всё место занимало само Писание, сопровождаемое краткими комментариями, да еще небольшое предисловие Биддла украшало издание. В нем он красиво подчеркнул:

“…все катехизисы обычно набиты преданиями и предрассудками людей и очень мало места в них находится слову Бога, а цитаты, как правило, бывают совершенно не к месту”.

Он указал, что его работа уникальна в ряду катехизисов:

“Кто бы ты ни был, прислушайся, читающий эту книгу: в ней говорится многое, противоречащее всем современным установкам христианства (ибо я признаю, что большая часть здесь изложенного имеет такую тенденцию); чтобы ты не попал под их влияние и не запятнал себя непониманием Писания, всё здесь сказанное тщательно выписано из Писания!”

Из этого издания исключено всё, что не содержится в Писании: вечная процессия, вечное поколение, Бог умирающий, Богородица, пресуществование, первородный грех, индульгенции – список занимает целую страницу в предисловии. Вместо этого там находятся прямо поставленные вопросы и ответы на них, даваемые самой Библией. Читателю предоставлялось самому судить о честности такого подхода.

Катехизис состоял из 24 глав, освещающих прежде всего авторитет Писания, Бога и Святого Духа на основе самой Библии. Затем следует исчерпывающая серия глав о личности Христа как Спасителя, Пророка, Посредника и Царя; о его смерти и воскресении, о его примере и заповедях, особенно в отношении оружия. Приводится подборка библейских свидетельств того, что ад надо понимать как могилу, надежду христиан – воскресение, а конец нечестивых как “гниение, уничтожение, сожжение, погибель”, но не вечную пытку. Есть глава о крещении верующих и очень важная часть, касающаяся Божьей любви (“…не желая, чтобы кто погиб, но чтобы все пришли к покаянию”; 2Петра 3:9). Эта глава, в которой Биддл показал, что Евангелие Нового Завета дано людям для проявления покорности в вере, особенно задевала кальвинистов, широко представленных в то время в благородном Вестминстерском семействе. Действительно, в книге не было главы, которая бы не шла вразрез с важнейшими положениями современной теологии. Один ортодокс того времени сказал:

“Двойной катехизис” Биддла явился поистине губительным для ортодоксального английского христианства и был составлен таким образом, что возражать ему было чрезвычайно трудно. Он включал в себя весь спектр христианских доктрин и методом вопроса-ответа один за другим атаковал принятые в ортодоксальной теологии постулаты, показывая их несостоятельность и противоречие Писанию”.

Не только избранная форма работы делала всякие возражения ей непосильной задачей, но и ответы практически не содержали авторских слов, а целиком состояли из библейских цитат, что исключало возможность быть уловленным на своих же словах противниками Биддла.

Повторное заключение

Как только катехизис попал в поле зрения парламента, тут же был сделан запрос и книгу подвергли “унизительной цензуре”; все экземпляры подлежали сожжению обычным палачом. Самому Биддлу было приказано лично явиться в комиссию, где он был подвергнут допросу. Биддл повел себя характерным образом и с апломбом спросил, где это видано, чтобы представший перед судом обвинял бы сам себя. Несомненно, в эти часы ему живо пришло на память, как вел себя Иисус на своем судилище. И он ответил членам комиссии, что его мнение по всем вопросам ясно изложено в катехизисе, и что он не делает никакого секрета из своих религиозных взглядов и что ни в коей мере не считает книгу подрывного характера. Он был приговорен к неопределенному сроку заключения в Вестминстерском Гейтхаузе без права переписки и посещения. Издатель нескольких трудов Биддла, Ричард Мур, разделил его судьбу заключенного. Часть цензоров требовала смертной казни, но процедура суда неожиданно прервалась из-за политических перестановок в парламенте.

Можно себе представить чувства некоторых членов парламента, когда через пару дней после водворения в тюрьму Биддла и Мура у парадной палаты Общин появился человек, раздававший копии брошюры, написанной Братьями, переведенной Биддлом и изданной Муром! Такой афронт случился по очевидному недоразумению: не настолько же твердолоб был Биддл!

Оливер Кромвель был более либерален, чем порожденный им парламент, и в мае следующего года Биддл был освобожден благодаря вмешательству лорда-Протектора. Результатом всей истории с “Двойным катехизисом” стало признание официальными церквями, как епископальной так и пресвитерианской, потенциальной его опасности, в результате чего было положено начало кампании за “катехизацию” их собственных прихожан, что имело действительно сильный эффект в истории английской церкви 17-18 веков.

Биддл возвратился к активной работе с небольшим кругом близких друзей. Он не любил споров и столкновений, но не мог оставаться в стороне, когда бросали вызов его вере. Типичным был инцидент с тринитарианским баптистом Гриффином, от которого несколько членов перешли к Биддлу. Он вызвал Биддла на спор, но тот, предвидя новые неприятности, отклонил вызов, однако баптист настаивал и, в конце концов, пришлось согласиться. Встреча состоялась в доме у подножия собора Св. Павла; большая часть “гостей” состояла из фанатичного отребья, известного под уличной кличкой “бакенщики”. Грифин открыл собрание в манере понтифика – вставши с места, он вопросил: “Есть ли тут кто-нибудь, отрицающий, что Христос был Богом Всевышним?” Биддл поднялся и “честно и твердо” ответил, что, опираясь на Писание, он отвергает это. По свидетельствам очевидцев вся мощь Биддла-диспутанта вновь не оставила шансов противнику и те, “будучи не в состоянии отстоять свой тезис”, воспользовались “альтернативным” методом ведения дискуссии, против которого у Биддла, естественно, не было “аргументов”.

Заранее предчувствованные несчастья не заставили долго ждать. Менее чем через два месяца после освобождения из Вестминстерского Гейтхауза он снова оказался в тюрьме, на этот раз в знаменитой Ньюгейт. По какому-то устаревшему закону его приговорили к смертной казни за богохульство и ересь.

Разбирательство было долгим и несколько раз откладывалось; защитник Биддла требовал соблюдения законности. Смертной казни ему удалось избежать, но он был сослан на острова Сциллы, в замок Св. Марии, где просидел три года. В петиции в его защиту, составленной неким влиятельным лицом в частности значилось:

“Даже если Биддл на самом деле не в состоянии доказать обоснованность своей веры в Бога на Иисусе Христе, разве он не похож на Аполлона, могучего в своей поддержке Писания? Можно ли вменять ему в вину веру в Писание на основе очевидного, содержащегося в нем, а не на мистических и очень далеких от истинного содержания Библии посылах?”

Его труды полностью соответствуют такой оценке. В них нет ничего мистического, и они вызывают ощущение доверительности, хотя тяжеловатый елизаветинский стиль, вызванный постоянным обращением к авторизованному переводу короля Иакова, производит впечатление архаичности:

“Говорящий, что Христос мертв, говорит, что Христос не был Богом, ибо Бог не может умереть. Но каждый христианин говорит, что Христос умер, поэтому каждый христианин говорит, что Христос не был Богом”.

Биддл не бездействовал в замке Св. Марии. Ему не отказывали в книгах и бумаге, и еще один труд увидел свет. Его “Эссе, объясняющее Откровение” явилось результатом большой работы не только с этой отдельной книгой Нового Завета, но и Библии в целом и, кроме того, глубокой начитанности по теме. Он писал, что он всё еще учился, и что чтение помогло яснее представить предмет божественного пророчества. Книга сконцентрировала внимание на “личном земном правлении Христа”.

Уравновешенность характера

Джона Биддла этого периода можно представить как человека, о котором современник писал: “В нем нет или почти нет ничего предосудительного, кроме его мнений”. Несмотря на сильную убежденность, он избегал эксцентричности. Будучи человеком, интересующимся литературой и науками, он не мог быть религиозным фанатиком. Рассказывали, что в отношении к женщине “он был до невероятной степени деликатен и сдержан”. У него было чувство юмора, спасавшее его во многих испытаниях, а также необыкновенно быстрая реакция на остроумные замечания. Но, в отличие от современников, в речах он всегда демонстрировал чувство меры и никогда не употреблял бранных слов. Биддла называют отцом английских унитаристов, но он, скорее всего, устрашился бы современных унитаристов образца манчестерского колледжа. Хотя он и не был тринитаристом, но всегда говорил о Христе с видом “глубокого почтения”, веруя в Его сыновство и роль нашего Спасителя. Он не переносил, когда в его присутствии всуе употребляли Святое имя или поспешно и невнимательно цитировали Писание. Он поклонялся Христу апостольским поклонением и часто читал молитву, наклонясь до земли. Возможно, самой яркой чертой его характера было редкое сочетание замечательного ума и глубокого смирения. “Не выставляясь напоказ, он скромно делал то, что сам исповедовал”.

Шпики не оставляли его своим вниманием до конца жизни. О некоторых из них даже говорили, что они преклонялись перед его жизненным примером, полного скромности, здравого смысла и терпимости, отсутствием духа соревновательности, человека, всецело поглощенного божественными образами, явленными в Писании”.

Первого июня 1662 года, будучи тяжело больным, он проводил библейские классы у себя дома. Вооруженная банда ворвалась в помещение и отвела его к некоему судье Брауну, жестокому и властолюбивому выродку королевского суда. Больного заключенного просили отпустить под залог, но человеконенавистник-судья отказал в этом. Пятью неделями позже изможденный длинным разбирательством, в жару и лихорадке, Джон Биддл в последний раз говорил с друзьями о своей уверенности о воскресении через Христа и потом “почил”.





Назад Вернуться к содержанию   Следующая глава… Следующая глава